Читал, нахмурившись, всю книгу ночью.Это какой-то пиздец. Мне такое тяжело читать.
"Книга, в которой гомерически смешно и изощрённо зло пародируется сама идея счастливого детства"?
"...черты сюрреалического юмора"?
Я не смеялся. Не улыбался. Ни разу. Они хоть подумали, каково было бы ребёнку, если бы это с кем-нибудь было по-настоящему? Я бы повесился. Или вскрылся. Или вышагнул в окно. Я бы не жил так.
Круг из собак, грызущих друг другу глотки, кружащих вокруг одного больного ребёнка, который им охуеть-как нужен и одновременно является самой огромной в мире занозой в их жопах.
Больше я ничего не скажу.
Две цитаты- Хорошо я её приделала! - сообщила она, закрывая балконную дверь.
- Попала?
- Стоит, вермишель с плеча стряхивает.
Я засмеялся. Праздник кончился, началась жизнь. Я не мог больше любить свою Чумочку (маму). Я мог любить только свои тайные мелочи, а счастьем должен был пренебрегать.
***
Но вдруг теперь, когда счастье стало жизнью, всё кончится? Вдруг я не поправлюсь?
Уличный фонарь отбрасывал через окно на потолок бело-голубой свет, на котором чёрным крестом оттенялась оконная рама. Крест! Кладбище!
- Мама! - испуганно прижался я. - Пообещай мне одну вещь. Пообещай, если я вдруг умру, ты похоронишь меня дома за плинтусом.
- Что?
- Похорони меня за плинтусом в своей комнате. Я хочу всегда тебя видеть. Я боюсь кладбища! Ты обещаешь?